ДЕПУТАТЫ ОПРЕДЕЛЯТ, ЧТО ЯВЛЯЕТСЯ УСТРОЙСТВОМ ДЛЯ ТАЙНОЙ ЗАПИСИ

За незаконное хранение и куплю-продажу средств для негласного получения информации грозит административная или даже уголовная ответственность, но точного понятия, что это за устройства, пока нет. Депутаты решили ликвидировать этот пробел, и дали «исчерпывающее определение», но Верховный суд и эксперты в нём сомневаются. 

Сегодня законопроект о специальных технических средствах (СТС) прошёл первое чтение Госдумы. Согласно документу, СТС – это «приборы, системы, комплексы, устройства, специальный инструмент и программное обеспечение для электронных вычислительных машин и других электронных устройств независимо от их внешнего вида, технических характеристик, а также принципов работы, которым намеренно приданы качества и свойства для обеспечения функции скрытного (тайного, неочевидного) получения информации либо доступа к ней (без ведома ее обладателя)». Изменения вносятся в Уголовный кодекс и Кодекс об административных правонарушениях. Законопроект должен дать чёткое отличие специальных технических устройств от тех, которые используются в быту. 

Докладчик официальный представитель правительства, статс-секретарь – заместитель директора ФСБ Александр Купряжкин сказал, что «это определение является исчерпывающим». На многочисленные вопросы о том, не будет ли под это понятие попадать техника, используемая в законных целях, он отвечал: «Проблем быть не должно», «СТС – не бытовое устройство, если оно [бытовое устройство] не переделывалось». 

«Специальные средства, в первую очередь, это устройства и приборы, ограниченные в гражданском обороте, то есть не связаны с использованием в личных целях, а также для своей безопасности и близких. Также на специальных средствах предполагается установление особых программ или переоборудование. Иными словами, если лицо докажет, что покупало устройство в свободном доступе и для бытовых целей, претензий к нему не будет. В случае, когда претензии предъявляются к смартфонам, видеорегистраторам, диктофонам и иным привычным устройствам суду нужно будет получить у эксперта заключение о специальной доработке, программированию и приданию тем самым иных свойств устройству»
— Партнёр компании BMS Алексей Гавришев 

На законопроект поступил отзыв от Верховного суда. В документе (pdf) говорится, что формулировка «независимо от их внешнего вида, технических характеристик, а также принципов работы» даёт возможность «излишне широко толковать норму, что вызовет сложности её правоприменения». По мнению ВС, законопроект также не полностью корреспондирует постановление правительства от 1 июля 1996 года № 770, от 10 марта 2000 года № 214, в котором есть указания на свойства СТС, их внешний вид и конструктивные особенности, которые говорят о предназначении именно для негласного получения информации. «Кроме того, законопроектом к числу специальных технических средств предлагается отнести «специальный инструмент» и «программное обеспечение». Представляется, что данные понятия нуждаются в правовом толковании как применительно к Уголовному кодексу Российской Федерации, так и в целях определения случаев их законного производства и оборота», – говорится в отзыве. 

Адвокат Муранов, Черняков и партнёры Ольга Бенедская соглашается с позицией ВС: «Законопроект, конечно, вызывает вопросы, ответы на которые не содержит <...>. Считаю, что проект требует доработки и не должен быть принят в той редакции, в которой он внесен в Государственную думу», – говорит она. Содокладчик член комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Отари Аршба в рамках чтении сегодня сказал, что ко второму чтению документ будет доработан в части, которая вызвала вопросы ВС и членов профильного комитета. 

Управляющий партнёр SZP Law Boutique Дмитрий Солдаткин считает стремление законодателя конкретизировать понятие специального технического средства, предназначенного для негласного получения информации, безусловно заслуживающим внимания и «оценить его можно только позитивно». «Безусловно требуется дополнительное толкование данного определения. Но в руках недобросовестного правоприменителя всё можно довести до абсурда, в том числе и обычный смартфон признать специальным техническим средством. По смыслу и духу закона, смартфон конечно же признать СТС нельзя», – уточняет он. Солдаткин также рассказал, что при обращении в правоохранительные органы с заявлением о преступлении потерпевшие часто прикладывают аудио- и видеозаписи. «Если ведение таких записей будет криминализировано, чего, надеюсь, не произойдёт, это приведёт к появлению дополнительного рычага по уклонению от уголовной ответственности», – говорит он. Партнёр Коблев и партнёры Тимур Хутов говорит: «Считаю, что содержание должно превалировать над формой. В первую очередь, нужно смотреть, на что был направлен умысел при использовании того или иного устройства: на негласное получение информации с целью её последующего неправомерного использования или на контроль детей, своей собственности и так далее». 

«Бытовые устройства обеспечения контроля не должны признаваться средствами негласного получения информации: треккеры для установления местонахождения детей/автомобиля/животных и так далее. Смартфон по смыслу закона не должен попадать под действие этой нормы. Кроме того, диктофон также не должен попадать, как минимум потому, что записывающая сторона является участником диалога»
— Партнёр Коблев и партнёры Тимур Хутов 

Законопроекты № 641656-7 «О внесении изменения в статью 138.1 Уголовного кодекса Российской Федерации» и № 641166-7 «О внесении изменения в статью 20.23 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» - http://sozd.duma.gov.ru/bill/641656-7

Источник: Pravo.ru

Комментарии

Комментариев пока нет